Глава II. Тургайская область и Кустанай

[Евгений.К]

ГЛАВА II
ТУРГАЙСКАЯ ОБЛАСТЬ И КУСТАНАЙ

Со второй половины XVII века в район Оренбурга,
Челябы и Горькой линии начали прибывать первые пе-
реселенцы из России, Украины и других мест. Вначале
переселение велось медленно, но постепенно темп его
нарастал. Особенно переселенческое движение усили-
лось со второй половины XIX века.
Как известно, в 1861 году в России было отменено
крепостное право. Капитализм стал развиваться энер-
гичней, все больше втягивал в свою орбиту и деревню.
В результате дифференциации появилось и "избыточ-
ное" население. Окраины империи втягивались в капита-
листический всероссийский рынок, что вызвало необ-
ходимость и административного переустройства.
В 1868 году на основании Временного положения, "вы-
сочайше" утвержденного Александром II, была образо-
вана Тургайская область. В нее вошли четыре уезда:
Николаевский, Тургайский, Иргизский, Актюбинский.
Один из них — Николаевский — занимал приблизи-
тельно территорию современной Костанайской облас-
ти. Управление уездом осуществлялось из казачьей ста-
ницы Николаевской. Однако ее удаленность вызывала
затруднения в осуществлении административных фун-
кций. Позже администрация уезда была размещена в
городе Троицке, но это также не решило проблемы. В
связи с резким увеличением потока переселенцев на
территорию Николаевского уезда возникла острая
необходимость иметь торгово-экономический центр.
Одновременно он должен был стать и центром колони-
зации обширного края.
С 1870 года подбирали место для застройки будущего
города. Затем специальная комиссия во главе с губерна-
тором Тургайской области Крыжановским приняла ре-
шение строить город у Кустанайского брода, на берегу


17

[Евгений.К]

Тобола. Летом 1879 года к месту намеченной застройки
прибыла первая партия переселенцев, свыше 1000
человек из Самарской, Харьковской, Черниговской,
Орловской и других губерний. Переселенцы добирались
сюда на быках и лошадях. Почта поступала из города
Троицка, находившегося в 190 километрах, раз в месяц.
Никакого жилья для временного проживания предварительно
построено не было. Переселенцы сами строили себе
землянки из дерна. Многие рыли пещеры на крутом берегу
Тобола, чтобы укрыться от суровых морозов.

Возникшее здесь поселение стало называться Ново-
Николаевское. С 1 октября 1893 года, оно получило
статус города и наименование Николаевска, а 8 февраля
1895 года город переименован в Кустанай. Уезд также
стал именоваться Кустанайским.

Основание города на берегу Тобола, по мысли царской
администрации, должно было облегчить колонизацию
Тургайской области. И, действительно, возникший город
превратился в опорный пункт колонизации в первую
очередь Кустанайского уезда европейскими поселенцами.
С основанием города поток их резко усилился. Многие из
них направлялись к северу от Кустаная и оседали на
берегах Тобола. Вскоре возникли поселки Александровский,
Жуковский, Боровской, Михайловский, Владимировский,
Степановский и другие.

Одновременно партия переселенцев направилась и на юг от
Кустаная. Поток переселенцев регулировался переселенческими
управлениями Оренбурга, Челябинска и отчасти Омска.
Направлялись приехавшие на земли так называемого
"переселенческого фонда". Предварительно для застройки
поселка нарезались земли, затем сюда прибывали переселенцы.

Кустанай развивался по тому времени быстро, как писали
современники, "на американский образец".

Слух о безвозмездной раздаче плодородной земли быстро
разнесся по всей России и вызвал новый приток поселенцев,
которые расселялись по Николаевскому уез-


18

[Евгений.К]

ду и снимали за дешевую плату у казахов земли в арендное
содержание. На заарендованных землях поселенцы стали
возводить дома и хозяйственные строения. К одним
подселялись другие и таким образом к 1890 году возникли
от Кустаная вниз по реке Тоболу следующие 12 поселков:

1. Давыденковский (из 38 дворов, 256 душ об. пола)
2. Жуковский (256 дворов, 1661 душа)
3. Александровский (262 двора, 1600 душ)
4. Романовский (87 дворов, 942 души)
5. Кайранкульский (67 дворов, 724 души)
6. Каракугинский (20 дворов, 153 души)
7. Карангалыкский-Михайловский (95 дворов, 609 душ)
8. Боровской (247 дворов, 1716 душ)
9. Ивановский (17 дворов, 104 души)
10. Борисовский (34 двора, 223 души)
11. Сабанкульский-Степановский (25 дворов,262 души)
12. Зобовский (9 дворов, 76 душ)

Кроме того, русские поселенцы разбрелись в большом
количестве по степи, поселившись среди казахов то
в качестве их компаньонов в обработке земли, то в
виде работников у них.

Вот как описывал свои впечатления в книге "Переселенцы
и новые места" отважный путешественник и талантливый
писатель Дедлов, побывавший в Тургайской области в 1891,
крайне засушливом году: "Целый месяц не было дождя.
Зимнюю влагу выпили сухой воздух и раскаленная степь.
Поверхность земли как бы расплавилась и засохла. Жара
и сушь ужасны. Ужасны и их последствия. Больно и страшно
смотреть на раскаленную, изнемогающую, рассыпавшуюся
прахом землю. Это страшные места, коварные — это полу-
Азия. Она заманивает в себя тучной землей-целиной,
простором, кра¬сивыми реками. Для пущей приманки в десять
лег раз она засыплет хлебом, озолотит каждою бороздой,
обогатит купца и по горло накормит мужика.

Весть о богатстве, упавшем с неба, разнесется далеко

19

[Евгений.К]

по русской земле. Бросятся сюда переселенцы, толпы
рабочих, рои съемщиков земли. Пашут и строятся,
работа кипит, надежда, одна радужней другой, кружит
головы, в землю зарывают труд и деньги. И тут-то
полу Азия и выпустит свои когти, нашлет зимою морозы,
летом бездождие, жару, град — и начинает высасывать
кровь из доверчивых жертв, покуда не высосет ее всю".

Что касается уездного центра, то о нем путешественник
оставил такие строки: "И страшный же это город Кустанай.
Целые недели по степи носятся бураны и затемняют солнце
пылью. Выдуваемый ветром из чернозема песок наносит
сугробами. День и ночь воет и визжит ветер в заборах,
трубах и закоулках зданий, день и ночь стучит ставнями
и стреляет железными крышами, вгибая и отпуская их листы.
И решительно некуда деться от пыли, безлюдья и дичи этого
города. Выйдешь к Тоболу — он еще безобразней города.
Выйдешь за город — там голая степь, бесчисленные
конусообразные черные кучи кизяка и несметное полчище
ветряных мельниц, которые машут на вас своими крыльями,
точно не пускают в степь и гонят назад в город.
Вернешься — опять безобразные мазанки и домишки,
опять народ, который перенял арестантские манеры наглых
и пьяных казаков "старой линии". Ни садика, ни газеты, ни
телеграфа, ни хорошей церкви"...

Стихия не раз обрекала обитателей края на разорение и
голодную смерть. Как писал в своей книге "Переселенцы-
арендаторы" царский чиновник А. Кауфман, "Засуха и саранча,
главные бичи степного хлебопашества, почему распространение
между населением области знаний простейших способов
орошения полей и борьбы с вредными насекомыми было
бы далеко не бесполезно. В будущем, если только не будет
положен конец хищническому использованию земель, весьма
возможно, что неурожаи будут повторяться еще чаще, а,
следователь¬но, вместе с тем и голодовки". Так оно и было, о
чем, в частности, свидетельствуют жестокие засухи, особенно


20

[Евгений.К]

1891 и 1909-1911 годов, приведшие к опустошительным
бедствиям.

Промышленность в нашем богатом ресурсами крае долгие
годы вовсе не развивалась за исключением небольших,
крайне примитивных предприятий по переработке зерна,
выделке кож, изготовлению самана, кирпича, добычи соли
на озере Уркаш. Кстати, соль из Урка-ша была изумительно
высокого качества и по имеющимся у нас данным, одно время
поставлялась даже царскому двору.

Со временем в степи начала активизироваться торговля,
чему способствовали Петровская и Покровская ярмарки
в Костанае, меновая, а позже и постоянная торговля через
разъездных торговцев, магазины, лавки, пивнушки и т.д.

Крестьяне закреплялись тяжело, не сразу, нередко после
долгих мытарств по степи в поисках лучшего. Особенно
большой отток был в голодные годы, когда, как пишет
Кауфман, "начальство многих отослало, чтобы не кормить
здесь. Иным давали на дорогу, а которых увозили на подводах".

Из первопоселенцев — почти никого не осталось, а из
новичков большую часть составляли полтавцы, воро-
нежцы, пензенцы. Целину поднимали по всякому: когда
еще своего скота не было, нанимались к баям, получая
треть вспаханной земли. Позже стали хозяиновать сами,
оплачивая аренду.

Земледелие здесь было переложное: "с целины снимают
до пяти хлебов кряду: три раза пшеницу, затем рожь и
овес. Кое-кто начинает пахать пары — хлеб по ним родится
хорошо. Бахчи у большинства небольшие, больше для забавы.
Подсолнуха сеют много, в основном на целине, хотя он
не худо родится и на старой земле. Пашут больше
малорусскими плугами на быках, хотя есть и пермские
колесухи, но они выходят из употребления, так как
приспособлены для работы на лошадях, которые неудобно
держать и по кормовым условиям и из-за покраж".

21

[Евгений.К]

Примитивное пастбищное скотоводство, стихийные бедствия,
особенно в суровые зимв1, поборы со стороны царской
администрации, баев, биев и старшин, ужасные бытовые
условия были постоянными спутниками повседневной
жизни казахской бедноты.

Полунатуральное, а то и натуральное хозяйство понуждало
местное население активно заниматься разного рода
кустарной и ремесленнической деятельностью, о которой
сообщалось в столицу: "Киргизские изделия вообще весьма
оригинальны по виду, назначению, способу производства
и материалу, из которого они изготовлены. Хотя цифровых
данных о размерах производства не имеется, но известно,
что оно значительно".

Более сложными производствами, как приготовление ковров,
армячины, серебряных изделий, седельных принадлежностей
и прочих занимаются специальные мастера, менее сложные
производства, как предметы домашнего обихода,
приготовляются членами киргизских семей, преимущественно
женщинами". Предметы кустарного и ремесленного производства
были весьма разнообразны.

Из шерсти, к примеру, производили: войлок, кошмы, армячину,
тесьму, мешковую ткань, арканы, веревки, пояса и разные
предметы одежды и обуви.

Из конского волоса и козьего пуха: арканы, принад-
лежности седельные и возовой упряжи, тесьма, веревки,
шнуры, женские шали, шарфы, платки, перчатки, тюбетейки.

Из кожи: выделка сыромяти, юфти, замши (верблюжина).

Из сала: мыло, разные лекарственные средства, упот-
ребляемые в народной медицине и ветеринарии, смазочные и
осветительные материалы.

Из рога: ножные черенки, ножны, разные мелкие домашние
вещи, украшения на ножках, седлах, нагайках.

Из дерева: составные деревянные части кибитки, предметы
домашней утвари и хозяйства, чашки, ложки, блю-

22

[Евгений.К]

да, ковши, предметы мебели, седла, стремена, телеги.

Из степных растений: тальника, чии, камыша,
палочника-ширмы, половые подстилки, боковины кибиток,
циновки, крыши и другое.

Из серебра — женские и мужские украшения одежды
и туалета под гравировкой и чернью: украшения для
седел, сбруи, ножей, кушаков, ружей и нагаек: чашки
для кумыса, азиатские кувшины, чайные ложки, щипцы
для сахара и другие вещи.

Из железа — ножи, топоры, стремена, удила.

Из глины — кирпич, воронки для дымовых труб, глиняная
посуда для сохранения сухих продуктов.

Как отмечали чиновники, богатыми женщинами "про-
изводятся разные вышивочные работы по материям:
бумажным, шелковым, шерстяным, ковровым, бархатным,
парчевым, по коже, замше и сафьяну, нитками шелковыми,
гарусными и серебряными. Работы эти часто бывают весьма
ценны и сравнительно художественны.

В среде оседлого населения Тургайской области ремесленная
деятельность, а тем более кустарная, почти отсутствует, если,
конечно, не принимать в расчет тех домашних изделий,
предметов одежды, обуви и хозяйства, которые исполняются
членами семьи и исключительно для собственных потребностей".

Что касается народного образования, то оно в степи было
поставлено путем открытия немногочисленных медресе при
муллах и лишь отдельным юношам удавалось получить знания
в учебных заведениях Казани, Уфы и Петербурга.

Одной из первых школ области была Джетыгаринско-Чубарская,
о которой у Васильева сказано, что она "расположена в Чубарской
волости Кустанайского уезда, в 12 верстах от поселка Мариинского
в степи. Помещение малоудобное, в доме киргиза Бегежанова.
В школе обучалось — с 29 декабря 1887 года — в среднем 10
русских и 20 киргизских мальчиков. На содержание ее
выделялось 2 тысячи рублей в год из "киргизских обще-

23

[Евгений.К]

ственных средств". Заведующим школой с 1887 по 1891
год был Чутаев, с 1891 года — Багимбаев. Оба они
окончили Орскую учительскую школу. Магометанское
вероучение преподавал (1887-1890 гг.) Умбетов".

Между тем население уезда с каждым годом росло. Если
поначалу здесь было лишь две волости — Ара-Карагайская
и Боровская, то в 1694 год административное деление
было таким:

Волости Кустанайского уезда
Ара-Карагайская - Чубарская
Убаганская - Джалкуарская
Мендыгаринская - Суундукская
Кинь-Аральская - Джетыгаринская
Саройская - Кумакская
Карабалыкская - Бистюбинская
Домбарская - Аманкарагайская

Таким образом, территория будущего огромного района
делилась на Чубарскую, Джалкуарскую, Джеты-
гаринскую и Бистюбинскую волости, которые в
последующем также многократно меняли свои границы.

Заканчивался XIX век, внесший глубокие перемены в жизнь
степи. Весь мир широко и торжественно встречал 1 января
1900 года, дату, ставшей знаменательной в силу того, что
она была на стыке двух столетий.


24

[Евгений.К]

ОГЛАВЛЕНИЕ

Слово к читателю - 3
Глава I. Великая степь - 6
Глава И. Тургайская область и Кустанай - 17
Глава III. Первые заимки, хутора, селения - 25
Глава IV. Есть у революции начало - 54
Глава V. Голод - 84
Глава VI. НЭП - 101
Глава VII. Сплошная коллективизация - 119
Глава VIII. Предвоенные годы - 159
Глава IX. В роковые сороковые - 189
Глава X. Возрождение - 220
Глава XI. Целина - 241
Глава XII. Новые горизонты - 297
Глава XIII. В постсоветское время - 311
Глава XIV. Славные имена - 329
Вместо послесловия - 417