Глава VI. НЭП

[Евгений.К]

ГЛАВА VI

НЭП

Новая экономическая политика, как известно, была
провозглашена в 1921 году, но в силу сложившихся в
нашем крае условий, о ней еще долго лишь говорили, а
действовали по-старому. Продналог по-существу заме-
нялся разверсткой, вместо свободного товарообмена
практиковалось жесткое распределение скудных ресур-
сов повседневного спроса.

Вот о чем говорится в одном из документов губкома,
относящихся к осени 1922 года: "Некоторую нервозность
у крестьян вызывают налоги. Они еще не успели свык-
нуться с мыслью о налогах, кроме того, великое множе-
ство других добровольных (?) сборов: в потребкоопера-
цию, сельхозкооперацию и на школу вызывают тревожное
представление о бескрайности налогов. Волисполкомы,
не получая жалованье, по своему усмотрению еще об-
кладывают население. В результате ворчание деревни:
"все берут, где же конец?". Настроение служащих сквер-
ное — бегство из учреждений из-за мизерности ставок
и несвоевременности оплаты.

В хозяйственном отношении наша губерния продол-
жает чувствовать напор всех последствий предыдущего
неурожая и голода. Население губернии сократилось по
сравнению с 1920 годом на 29 %. Площадь пашни по
сравнению с 1919 годом сократилась на 69-72 %. Количе-
ство хозяйств сократилось на 26 %. Убыль скота: лоша-
дей — 73 %, рабочего скота: волов и верблюдов — 58 %,
коров — 50 %, молодняка - 69 % и овец — 65 %.
Если с продовольствием для населения все же поло-
жение несравненно лучше стало, то со скотом оно явно
отчаянное. В поселках из 100-80 дворов имеется 10-15
лошадей. Полевые работы, уборка хлеба, перевозка его
затягивается и деревня прямо стенает. Прибывший в
фонд пожертвований Акмолинский скот (1500 голов)

101

[Евгений.К]

роздан между аулами. Интерес к этому скоту был нео-
бычайный. Люди за сотни верст разутыми приходили,
лишь бы исхлопотать себе голову".1

Ситуация далеко не всегда учитывалась службистами,
требовавшими исполнения спущенных сверху циркуляров.
Порой это походило на откровенное издевательство,
вызывало негативную реакцию не только у населения,
но и среди партийцев.

Из документов той горестной поры видно, что и 1923
год был весьма не простым. Несмотря на политику НЭПа,
по форме позволявшего крестьянину использовать
по своему усмотрению "излишки" своей продукции,
на деле все шло по канонам эпохи "военного коммунизма".

В уезде свирепствовали чиновники упродкома, разного
рода налоговики и заготовители. Между тем по сообщению
упродкомиссара Болотникова "урожай по уезду не
завидный", на "ссыппунктах" храни¬лось 39700 пудов зерна.

Не забудем, читатель, что в Денисовский уезд входил и
Джетыгаринский регион, где с дореволюционных времен
добывали золото. По данным укома добыча эта осу-
ществлялась как на государственной, так и частной
(старатели) основе. Из документов золотодобытчиков
видно, что за июнь 1923 года было намыто золота 2 пуда
10 фунтов 39 золотников. Всего рабочих на 1 июля здесь
состояло 578 человек, из них женщин — 35, подростков — 24,
членов профсоюза — 466 человек.

Что касается партработы, то по словам секретаря укома
Харликова главное внимание было обращено на проведение
"кампаний о едином сельскохозяйственном налоге,
сельскохозяйственной выставке и о семенном фонде. Для
проведения этих кампаний укомом мобилизованы все
лучшие силы и брошены в уезд".

В 1923 году собрали урожай в среднем по 32 пуда на
десятину. Если к этому добавить, что половина хозяйств


1 ГАКО. Ф.24. Оп.1. Д.106. Л.49.


102

[Евгений.К]

тогда засевала по 0,5 десятины на едока, то станет
понятным, что даже просто до сытой жизни было еще
далеко. В 1915 году в уезде было 486 мельниц, а в
1923 году их стало вдвое меньше. Безскотных было
35 про¬центов дворов, по 2 головы имело 42, до 4
голов — 11, свыше четырех голов — только 8 процентов
дворов.

Стоит ли удивляться, что в конце года ОГПУ докладывало
в очередном политдонесении: "Настроение крестьян
в большинстве своем неудовлетворительное. С посылкой
на места губпродкомом хороших работников, крестьяне
все-таки лучше стали относиться к проводимым кампаниям...".1

Дело, конечно, было не только в недостатке "хороших"
работников. Пробуксовку давала новая экономическая
политика, которая, во-первых,начинала с нуля, во-вторых,
все-таки еще встречала сопротивление приверженцев
методов "военного коммунизма".

И все же с возрождением хозяйства оживлялась культурная
жизнь, разумеется, по меркам и возможностям того времени.
В 1923 году в уезде действовала 81 школа. Правда, школы
эти были малочисленными и убогими — не хватало учителей,
мебели, оборудования, учебников, бумаги, чернил и т.д.
В Денисовской школе тогда обучалось 68 детей, в
Глебовской — 23, Кобеновской — 18, Котюбокской — 26,
Чебендовской — 43, Досовской - 18, Максимовской — 54,
Ко-чержиновской — 53, Архангельской — 77, Таврической — 52,
Окраиной — 35, Гришинской — 22, Яков-левской — 55,
Ждановской — 23 и т.д. Открылись школы и во всех аулах.
В аульных школах занималось от 20 до 45 учащихся.

Среди педагогов тех лет большим авторитетом пользовались
В. Докукина, Н. Карасева, Н. Сиднева, С. Киселева, М. Горелина,
А. Архангельская, Т. Ларионова, М. Ибраев, П. Арданкин,
С. Иржанов, А. Мот-

1 ГАКО. Ф.24. Оп.1. Д.267. Л.56.


103

[Евгений.К]

ченко, 11. Халдсен, II. Андреев, Л. Скворцов, А. Ар-
хангельский и другие.

О проблемах просвещения губернская газета "Красная
степь" тогда писала так: "Тяга к знанию в деревне есть.
Крестьяне часто самостоятельно поддерживают школы.
Но культурно-просветительной работы в деревне все же
нет, у нас нет почти ни одного учреждения в деревне,
которое вело бы эту работу. Культурной базой в деревне
должна быть изба-читальня. У нас они есть, но работу
почти не ведут. В избах-читальнях, если и есть литература,
но вся устаревшая, собранная из старого хлама.

Культурными силами деревни является учитель и мугалим,
затем агроном, фельдшер и т.д. Но эти культурные силы
забиты, разбросаны. Посмотрим, как у нас живет учитель.
В школах совсем нет пособий. Приходилось наблюдать
даже как учитель вместо книги для чтения употреблял
задачник. Все это отражается на его сознании, он
болеет душой, когда видит, что его школа не обеспечена
и, конечно, часто обвиняет и советское правительство,
которое не может сделать этого.

Сам учитель получает нищенское содержание, в пол-
ном смысле этого слова, голодный паек. Поэтому нам
необходимо обратить внимание на учительство, не
гнать его, а поддержать, как материально, так и морально,
приблизить к себе. Мы должны помнить слова т. Зиновьева,
который говорил, что учитель должен быть "агитпропом
деревни"...

Надо сказать, что в этом отношении сдвиги в лучшую
сторону наметились. Вышестоящие органы все больше
делали упор на ликвидацию неграмотности.1

В начале 1924 года в Денисовском уезде было 63 по-
селка и аула. Население характеризовалось так:
казахов — 33642, европейского населения — 28351.
Партячеек было 29, в них членов РКП (б) — 161,
кандидатов — 249, в т.ч. казахов: членов — 4,
кандидатов — 30.

1 ГАКО. Ф.24. Оп.1. Д.252.

104

[Евгений.К]

В морозные январские дни страна прощалась с В.И.Лениным.
На похороны выезжала делегация и от кустанайцев.
Повсюду проходили митинги, на которых его участники,
выражая глубокую скорбь, клялись претворить в жизнь
ленинские заветы. В партии был объявлен, вызвавший
широкий, отклик ленинский призыв. В РКП (б) принимались,
прежде всего "рабочие от станка", а также "крестьяне от сохи".

Губернсная газета "Красная степь" 1 мая писала, что только
за три месяца "150 рабочих вполне сознательно, с подъемом
вступили в ряды РКП(б)". Большинство из этих новых
партийцев было рабочими Джетыгаринских приисков
— единственного крупного предприятия на всю губернию,
которое подчинялось "Уралзолоту". Тогда многие коллективы
разрабатывали специальные мероприятия, в которых помимо
укрепления дисциплины, производительности труда, особое
внимание уделя-лось вопросам сплоченности, единства,
твердого намерения идти избранным путем.

А жизнь, трудная и сложная, шла своим чередом. Надо
было решать нелегкие проблемы, быстрее накормить
народ, дать ему хотя бы самое необходимое, создать
уверенность в будущее, обеспечить стимулы к труду.

В частности, власти беспокоила проблема недоволь-
ства крестьян, которых не устраивал натуральный налог,
действовавший в 1922-23 годах, "неудобный, тяжелый
для крестьян и невыгодный для государства." 20 апреля
1924 года Калинин и Цюрупа подписали постановление
"О едином сельскохозяйственном налоге", которое
устанавливало щадящие ставки для малоземельных
и малосеющих дворов. В установленной градации больше
всего облагались "излишки" посевов, если они превышали
одну десятину на "едока".

В этот же период велась активная пропаганда сельскохозяйственных
знаний через лекторов, пропагандистов, клубы,
избы-читальни, показательные хозяйства. Усилилась агитация
за создание сельхозартелей, кредит-


105

[Евгений.К]

ных товариществ, потребобществ. К кампании за "культурное
ведение хозяйства" подключились агрономы, учителя,
культработники, общественные организации, пресса.
В газетах замелькали заголовки: "Как и чем бороться
с засухой", "Засуха не только бедствие, но и вина хозяина",
"Раньше взметывай пары", "Не паши глубоко весной и летом,
а паши глубоко осенью", "Заводи севооборот", "Ленточный
посев", "Береги влагу" и т.д.1 Урожай в 1924 году выдался
пестрый, часть посевов, особенно в южной части,
погибла от ранних заморозков.

Несколько слов об административном устройстве. Де-
нисовский уезд оставался гигантским по территории —
от Викторовки почти до Орска. В Адамовке сохранился
так называемый подрайон, а в Джегыгаре действовал
райком партии, подчинявшийся укому. Кстати, в январе
было принято решение называть Джетыгаринский райком
Ленинским, но это переименование носило характер
местной инициативы и не прижилось.

Между тем назревали очередные изменения в адми-
нистративном устройстве. По инициативе "сверху" было
подготовлено "Заключение губ плана по вопросу
упразднения уездов Кустанайской губернии", по которому
приняли такое решение:

1. С заключением губплана согласиться, причем вопрос
присоединения Адамовского района в числе 3-х волостей
к Орскому уезду считать открытым впредь до получения
по этому вопросу мнения своего района. 2. Существование
Кустгубернии признать целесообразным на правах Округа.

Вопрос об этом передать на рассмотрение губкома РКП(б).

"Председатель Самсонов
Секретарь Соколов".2

1 ГАКО. Ф.24. Оп.1. Д.380. Л.45.
2 Там же. Д.373. Л. 148-149.


106

[Евгений.К]

Конечно, крестьянину было почти безразлично откуда
приедут за хлебом: из уезда, губернии или округа.
Важно было то, сколько хлебушка заберут и сколько
оставят. Несмотря на слабый урожай в 1924 году у
части населения были некоторые излишки зерна. Мало-
помалу налаживались рыночные отношения.

Потребкооперация была слабой, по селам и аулам ездили
"ко¬робейники", разного рода ловчилы-спекулянты. По-
рой они наезжали из Оренбурга, Орска, прилегающих
районов Урала. Посколько рубль (после реформы
1923 года) имел теперь золотое обеспечение, рыночная
жизнь получила мощный активизирующий стимул.
Государство пыталось ввести стихию рынка в желаемое русло.
Так для Денисовского района установили максимальную
цену за пуд зерна 55 копеек.

Мука обойная вальцового размола стоила пуд 1 руб.25 копеек,
а сеянка на сорок копеек дороже.

Секретарь укома Хорликов докладывал в Кустанай: "Наш уезд в
большинстве является скотоводческим. Есть большая
необходимость в сбыте скота, но этот сбыт совершенно
отсутствует, заготовок не ведется, потому цены на скот
невероятно низки, корова доходит до 20 рублей, но и
за эту цену никто не покупает. 30 ноября на Денисовский
базар население вело массу скота, но пукупательская
способность совершенно отсутствовала. Уездисполком
вынужден открыть 4 декабря ярмарку, т.к. население
этого требует, рассчитывая, что на ярмарке будет сбыт
скота. Необходимо также указать на то, что отсутствие
товаров в райсоюзе отражается на работе мест. Получается
безтоварье..."

Проблемами местного хозяйства, культуры, образования,
собеса и т.д. занимались партийне органы, роль Советов
была хоть и второстепенной, но значительной. В состав
президиума Денисовского уисполкома в то время входили
следующие работники:


107

[Евгений.К]

Уездный комитет партии состоял из 13 человек, в том
числе шесть казахов. В начале 1925 года в районе
было 704 комсомольца. Что касается профсоюзов,
то они только становились на ноги. Всего в уезде
было 4 месткома: советских работников, рабпроса,
медикосантруда и рабземлеса. Казахское население
в уезде тогда преобладало, а партийная прослойка
среди него оставалась низкой. В силу острого
недостатка подготовленных кадров политической
работы в аулах практически не велось. Предпринимались
попытки изменить ситуацию через учебу актива в
ликбезах, школах, политкружках, в техникумах и
рабфаках.

Из активистов и общественников того времени, назовем
такие имена: Карпыков Курлеут - председатель
волислолкома, Кшибаев Баймухамед - секретарь
волислолкома, Имбергенов Султан - председатель
УИКа, Иржанов Сабит - учитель, Бекмурзин Шанге-
рей - волсекретарь рабземлеса, Ибраев Мухамеджан

- учитель, Байменов Медеу - милиционер, Кшибаев
Нурлан - агент госстраха, Карликов Ирдаулет - ин-
структор Укома РКП(б), Сакинбаев Жания - начальник
уездной милиции, Тлегенов Хажимухамед - секретарь
партячейки, Тастеков Ахметгалий - инструктор УЖа
по казахскому языку, Тулеядин Доскужа -
делопроизводитель волисполкома, Шайменов Алдонаг

- зав.библиотекой, Макатов Досмухамед - агент
гос-страха, Вахитова Зубайда - воспитатель детдома, Га-
гиатулин Галей - инструктор укома.

Это были первые в районе казахи, которые имели
пусть небольшое, но образование, позволившее им
создать на-


108

[Евгений.К]

чальный отряд служащих, командиров производства,
интеллигенции.

Далеко не все выдерживали испытание временем, а тем
более властью. За улучшение обстановки нужно было
драться, работать без выходных и отпусков, жертвовать
здоровьем, интересами семьи. Порой опускались руки,
хорошо если хватало мужества и гражданской совести
признать свою несостоятельность. "Тов. Азволинский.
Я хочу самым товарищеским образом переговорить с
Вами о своей собственной персоне. Может быть, вы
скажите, что это мелочь, пустяки, что у меня какие-
либо задние мысли, но это не нак. Дело заключается
в моей работе секретарем Укома. Главное я хочу сказать
то, что работать мне слишком трудно и не потому, что
я не хочу напрячь силы, а обстановка, в которой мне
приходится работать, создает трудности.

К Вам товарщеская просьба: сделать все возможное, т.е.
переброску хотя бы к осени. На новом месте, я думаю,
что буду чувствовать себя лучше. Кроме того прошу
черкните мне о своем взгляде на эту вещь.

С ком. приветом Клопотюк".1

К этому времени на Кустанайщине появились первые
трактора. В 1925 году в губернии было 72 трактора.

Коллективные формы организации труда в ту пору
еще применялись скорее в порядке эксперимента.
Урожай в 1926 году в среднем по округу был таков:
одна десятина ржи давала 54 пуда, пшеница — 46,7,
овса — 43, ячменя — 37, проса — 30, картофеля
— 450 пудов. Валовый сбор всех культур определялся
в 27,3 млн. пудов, а товарный запас хлебов и масличных
культур — 8 млн. пудов.

В 1927 году состоялась очередная окружная (губерния
с конца 1925 года стала округом, а вместо районов
остались укрупненные волости) партконференция, на
которой помимо прочих вопросов был заслушан доклад


O работе Денисовского волкома ВКП(б).
1 ГАКО.Ф.24. Оп.1. Д.633. Л.131.

109

[Евгений.К]

Докладчик секретарь волкома Лобок доложил, что
"по всей Денисовской волости населения насчитывается
8729 человек. По социальному положению большинство
крестьяне, служащих около 40 человек. В волости имеется
1856 хозяйств. По имущественному положению их можно
разделить таким образом: зажиточных — 112 хозяйств,
середняцких — 340 и бедняцких - 1404 хозяйства.
Лошадей в волости 2126 голов, быков — 1677,
коров — 4428, телят - 4222, овец и коз - 7882, свиней - 1674
и верблюдов — 4 головы. По сравнению с 1923 и 24 годами
хозяйство по волости поднялось на 7-10 процентов".

Денисовский волком объединял 4 ячейки — Денисовскую,
Даниловскую, Котюбокскую и Таврическую. Членов
ВКП(б) в волости 27 человек. Что касается комсомола,
то в Денисовский волком РКСМ первого состава были
избраны: Павел Пономарев, Дмитрий Савин, Григорий
Цыганский, Илья Канищев, Прасковья Зиновьева,
Степан Чепкин, Григорий Демиденко, Семен Барахтян,
Петр Кеманцев. Секретарем волкома был Павел Пономарев.
Это были дети крестьян, как правило, из бедняцких семей.
В графе "образование" все они указывали "низшее".
В волости тогда было 6 ячеек и 91 комсомолец, 3
пионерских отряда, где числилось 77 пионеров и 18 октябрят.

Власть пыталась оживить работу среди женщин. За год
провели 12 собраний, организовали среди домохозяек
кружок самообразования, в котором обучалось грамоте
11 человек. С 10 сентября 1926 года в Денисовке
начала работать школа крестьянской молодежи. В
волости действовало 3 ликбеза, через который
"пропустили" 83 неграмотных. При волостном центре
имелась изба-читальня, где было 3800 книг, из них 350
на казахском языке. Литературой пользовались 147
человек читателей, из них денисовских 60 человек, а
остальные из других поселков. Посещало избу-читальню
ежедневно 20 человек. Для избы-читальни было выписано
6 газет и 8 журналов. В волости была еще одна



110